В гости к Великанам. Поход по Северному Уралу

Есть такие места, о которых принято говорить, что у них сильная энергетика, что они манят нас к себе, что там какие-то космические энергии или что-то вроде такого. Вы думаете, я сейчас скажу, что именно туда я и решила поехать на этот раз? А вот и нет: ничего я во всякой такой энергетике не понимаю. И для меня плато Мань-Пупу-Нер, что на Северном Урале, знаменитая мансийская Гора Идолов, было совсем не «местом силы», а скорее способом увидеть Север. Ну, и останцы, и голые скалы я тоже всегда любила. Так что, как только я увидела картинку огромных каменных великанов на открытом безлесном плато, я поняла, что когда-нибудь я туда обязательно схожу.

Правда, почему-то все время находились причины отложить этот поход на потом. Наверное, просто настолько вовремя и удачно, как этой весной, все равно бы раньше не сложилось. Примерно такие мысли крутились у меня в голове, пока мы ехали по бесконечно длинной дороге в тяжело раскачивающемся «Урале». Правда, были и более приземленные мысли, и их, конечно, было гораздо больше. О том, что машину трясет, и голова больше похоже на кусок чугуна, о том, что я наверняка что-то забыла, о том, что там впереди холод, и ветер, и снег, а еще лыжи эти, которые я совсем не люблю.

Каких-то десять часов в трясущемся «Урале», который отапливается дровяной печкой, и мы на месте старта нашего маршрута – на геологической базе у реки Большая Сосьва.

Здесь еще накатанные дороги, а Уральские горы пока больше похожи на пологие холмы. Но вокруг уже тайга, и заснеженные елки стоят вокруг темной стеной.

Путь наш начинается по старой снегоходной дороге, но она уже сильно засыпана, а снег все идет и идет. Сначала легкий и мелкий, потом постепенно начинаются крупные хлопья. И снегоходную дорогу можно угадать только по узкому просвету между деревьев.

Накатанная часть снегоходки как-то быстро превращается в едва заметный след, который идет прямо по реке. Ну, и мы идем вместе с ним. Уже чувствуется, что приближается весна, река уже готовится проснуться ото сна – подо льдом и на промоинах слышно журчание воды, снег уже сырой и липкий, как будто тоже наполнен той же водой. Вода жидкая где-то внизу, вода твердая под ногами, вода сыпучая – на лице, а самое неприятное – вода липкая и шершавая прямо на лыжах. Как только спустились на реку, лыжи сразу начали подлипать, и катание на этом закончилось: дальше уже не ехали, а именно шли, хоть и на лыжах.

Набора высоты почти нет, ветра нет, мороза нет, но и катиться быстро вперед тоже не получается, так что потихоньку бредем, и каждый думает свои мысли. Вот мне в тот день думалось о заботе и взаимопомощи. Нет, звучит-то это прямо хорошо и красиво, а вот на деле - как-то не так просто. Видимо, не умею я эту самую заботу принимать, и каждый раз меня прямо удивляет чье-то желание мне помогать. Как-то обычно получается, что я всем вокруг пытаюсь помочь (наверное, надо иногда хоть спрашивать, нужна ли эта помощь человеку). Но все равно ведь приятно, когда о тебе кто-то уже позаботился, когда тебе почистили лыжу от намерзшего льда, когда налили чай, а то и отдали конфетку – так просто и так душевно!

Пока мы, не торопясь, идем по зимней тайге, расскажу немного о нашем быте в лыжном походе.

Собственно, поход - он и есть поход: еда на костре, ночевки в палатке, умывание в реке. Да только все осложняется тем, что вокруг зима: снег и холод. Костер так просто не разведешь – он просто утонет в снегу. Так что, прежде чем греться, берем лопату и копаем яму до земли, благо, на Урале снега не так много. А потом в этом окопе готовим. Палатку тоже так просто не поставить – снег рыхлый, лыжи снять нельзя – провалишься по самое не могу. Так что сначала топчемся на месте под палатку, потом, опять же в лыжах, ее растягиваем, а потом обнаруживаем, что, конечно же, прямо под палаткой кто-то упал, и получилась яма. Ну и от холода тоже надо спасаться, так что палатка у нас с печкой, а ночью по очереди мы около нее дежурим – подкладываем дрова, чтобы было теплее спать.

Ну, все это в теории звучит очень красиво, а на деле выясняется, что яму под костер выкопали слишком глубоко, и костер дымит и задыхается. А на палатке плохо натянули тент, ну, или вообще просто набросили его сверху, и от ночного снегопада тент, призванный защищать от осадков, превратился в мешки со снегом. Снег, разумеется, начал таять от печки и потек в палатку. Так что после первой ночевки я проснулась в луже. Как-то я всегда думала, что в этом и прелесть зимних походов, что там нет дождя. А вот тебе раз! Пуховка мокрая, спальник мокрый, все вокруг сырое. Правда, печка нас всех спасает – можно высушить что угодно. Так что на мороз вылезать мокрой даже не пришлось.

Постепенно поднимаемся сначала по реке, потом по ее притоку со звучным названием Янысос. Снега сначала становится больше, а потом деревья расступаются, и приходит ветер.

Обещанный перевал оказывается все таким же округло-пологим, как и все вокруг. Но ветер – да, это слово будет тут повторяться еще много раз. Сначала просто дует, потом начинает продувать, а чем ближе к хребту, тем больше кажется, что уже выдувает душу. Выдувает все и всех вокруг – снег превратился в жесткий и гладкий фирн, деревья согнулись под порывами и так и застыли, и даже сам наш перевал - такой же прилизанный этим бесконечным ветром.

На седловине знак, обозначающий границу Европы и Азии. Правда, когда сквозь режущий глаза ветер появляется надпись «Европа», это вызывает скорее усмешку – «вот такая, мать ее, Европа». И Европы той уже не видно совсем – вся утонула в белой пелене разгулявшейся метели.

Идем сквозь метель по этому широкому гребню, который больше похож на плато. И ветер этот скрывает от нас весь остальной мир. Но из пелены появляются ярко-красные домики – это горные модули на Вологодской грани, граница заповедника. Дальше путь открыт не каждому. И вовсе не потому, что впереди плато, которое охраняют духи, а потому, что дальше - заповедник, пропуск в который надо получать заранее, да еще и одновременно на плато может находиться только одна группа, или как-то так.

Модули эти все покрыты толстой ледяной шубой, зато внутри – жара, и совсем нет ветра. Но сидеть здесь нам совсем недолго – пообедали, и скорее снова вперед, ведь уже сегодня вечером мы будем в том месте, о котором так долго мечтали: на плато Мань-Пупу-Нёр.

Сначала надо спуститься с перевала все по тому же фирну, но что-то мне этот спуск не понравился совершенно – скользко, и лыжи едут непонятно куда, еще и ветром сдувает. Так что какую-то часть я шла пешком, а лыжи просто тащила. Да и не только я – нас таких, которые без лыж, в итоге оказалось полгруппы. А вот как только дошли до лесной зоны, спуск стал гораздо приятнее – под ногами свежая снегоходная колея, тропа сбегает вниз красивыми петлями, и лыжи сами бегут именно туда, куда надо – только успевай толкаться палками.

Вылетаем из леса на широкую поляну, от появившегося солнца слепит глаза, и сразу и не поймешь, что это не просто поляна, а спящая под снегом река. Да не какая-то, а Печора – великая Северная река. Именно здесь она берет свое начало. Просим Печору передать привет Северному Ледовитому океану, а сами начинаем подниматься на Плато.

А там, наверху, на Плато стоят они – каменные идолы, столбы выветривания Мань-Пупу-Нер (по-мансийски), они же Болвано-Из (на языке коми). Говорят, какое-то чудо России. Так-то, наверное, в любых горах останцов и голых скал-столбов хватает. Но здесь они стоят на абсолютно голой горе, сразу девять великанов, словно охраняют здешние места.

Странная эта штука – мечта. Вот я хотела увидеть этих каменных Болванов, мечтала об этом ветре. И вот оно – мы Пришли! Ура? Да даже как-то непонятно. Я уже столько раз видела эти места на фотографиях, что все кажется знакомым. Ну стоят, ну скалы – не убежали, не превратились обратно в колдунов и великанов. Но постепенно, пока мы ходим от Столба к Столбу, приходит понимание – Мы Пришли. Именно мы, а не кто-то там из интернета. Ура!

В этот день метель так и не прекратилась, так что плато тонет в снегу, да и мы как будто вязнем в нем. Все равно обходим каждый из Столбов, много фотографируемся – каждый же хочет потом показывать картинки с собой на фоне метели. Мы ходим и ходим, а скалы все возвышаются над нами. Кажется, что чем хуже погода, тем ничтожнее люди внизу и тем величественнее горы.

Среди белой мглы еще отчетливо проступают темные силуэты истуканов – один похож на туриста с рюкзаком, другой – на стройную девушку в платье, третий - словно хмурый старец.

Но метель все усиливается, и уже почти ничего не видно. Нас прогоняют в теплый дом. Но если обернуться назад, можно увидеть рядом со скалой чьи-то тени – может быть, это группа, прошедшая здесь когда-то давно, а может, просто наши ребята прячутся от ветра под скалами. Сквозь метель и не разобрать.

На плато ночуем в домике инспекторов. Почему-то, когда я читала описания маршрута, я думала, что от домика до Пупов совсем рядом, вот прямо открываешь дверь, и вот они, стоят – смотри сколько хочешь. На самом деле оказалось, что идти до них минут 15. Так-то вроде и немного. Когда днем.

Но вечером метель утихла, и трое самых нетерпеливых побежали на плато фотографировать звезды. Звезды-то звездами, но ветер-то никуда не делся. Небо ясное, звезды иногда проступают, а над головой на три метра вверх метет поземка. До плато-то мы добежали легко, а там ветер еще сильнее, да и звезд уже почти нет. Сидим со своими штативами, караулим свет. Пока света нет, играем с фонариками. Походили вокруг первого столба, убедились, что звезд мы не дождемся, и поехали обратно. Ну да – отличная была идея искать звезды в пургу.

А вот по дороге обратно как раз и вспомнилось про эти 15 минут до домика. Не видно ничего, снег вьется вокруг, под ногами еле угадывается снегоходная колея, и только в луче фонарика видно спину впереди идущего. Ветер гонит вперед, остановиться было бы сложно, даже если бы захотелось. Летим сквозь ночь и снег к теплу и чаю.

Вот и как фотографировать в такую погоду? Да плохо фотографировать! И ладно, что нос и щека примерзают к металлическому корпусу фотоаппарата, ладно, что пальцы даже в перчатках превращаются в льдинки и не работают. Хуже, что и камере приходится очень несладко. В снегу и инее все, от изморози успеваю очищать только объектив. Все кнопки становятся твердыми и почти не нажимаются. Зеркало тоже замерзает, и вместо привычного хлопка слышится какой-то жуткий скрежет. Судя по звуку, от мороза в нем самозародилась пленка, и он ее перематывает. А ведь еще постепенно замерзает голова фотографа, а вместе с ней и все мысли. И простые и привычные действия становятся гораздо сложнее. А еще сложнее вспомнить, что нужно что-то делать, а не просто стоять и смотреть, как мимо летит снег. Но и в тепле тоже далеко не сразу становится хорошо – силы, кажется, покидают. А фотоаппарат в это время весь покрывается конденсатом. Даже если заносить его очень медленно и отогревать в чехле.
Пока мы с утра страдали над замерзшими фотоаппаратами, пурга утихла, а потом вышло солнце. Солнце решает все. Так что вторая прогулка на плато получилась гораздо более красивой и радостной.

Солнце подсвечивает елки, которые прячутся под толстыми ледяными корками.

Солнце рисует красивые тени на изгибах фирна.

И, конечно, солнце зажигает блики на скалах.

Иногда зимой Болваны надевают белые ледовые шубы, но эта зима была теплой, так что вместо шуб только легкие снежные курточки.

Но мы радуемся им таким, какие они есть. И снова много-много фотографируем и фотографируемся.

А тем временем ветер совсем стих. И даже незаметно, как сильно стало холодать. Если утром, когда я с трудом вышла из домика в метель, было –20, и казалось, что стоять на улице дольше нескольких минут просто невозможно, то к вечеру, когда температура опустилась до –30, зато стих ветер, уже стало вполне приятно. Хотя, может быть, это снаряжение решает все.

Закат рисует длинные тени на склонах, мороз делает воздух бесконечно прозрачным, небо из красноватого постепенно становится синим. Вот только сил любоваться всем этим почти нет – весь день болит голова. Как потом выяснилось, не зря она болела – буря уже шла, магнитная.

А раз сил бегать нет, то сидим в домике, играем на гитаре и много смеемся. Вот и закончился отведенный нам день на Плато. Вроде и все хорошо, но чего-то не хватает. Кладу голову на подушку, а уснуть не могу – чего-то жду. И, как оказалось, жду не зря! С улицы крик: "Северное сияние"! Все кинулись на улицу, прямо как были. Ну, только куртки накинули, и сапоги прямо на босу ногу. На небе ничего толком не видно. Звезды есть, мороз есть, а еще какая-то невнятная серая полоса, больше похожая на прозрачное облако, висит над горизонтом. Наугад, прямо от домика, не обращая внимание на фонарики и бегающих в кадре людей, делаю снимок – штатив, ISO, выдержка. И вот уже видно, что полоса та совсем не серая, а ярко-зеленая – это оно!

И уже глазами видно, как Сияние распускает свои крылья на небе, как появляются изгибы и вихри.

Бросаем все и бежим к Столбам. Именно бежим, чтобы чудо не успело уйти. И вот они - Болваны в холодном свете Авроры! Успели! Говорят, до этого никому не удавалось поймать Сияние на Плато. Все-таки до Полярного круга здесь еще далеко.

Сижу на коленях перед штативом, прямо на снегу, открытая всем ветрам, мороз пробирается под куртку – кофту надеть не успела, и слезы бегут по щекам: вот она мечта в чистом виде – зов Севера! А прямо над Столбом Кассиопея, созвездие, которое всегда было особенно дорого мне.

Делаю еще несколько кадров. Но как же быстро в этих условиях садится батарейка! Так что остается только завороженно смотреть и благодарить судьбу за такую удачу!

Утром пришло время уходить с плато. На улице солнце, но ветер уже начинает задувать. За ночь на лыжах нарос слой льда, крепления стали просто каменные, тросики из пружинок превратились в палки, да и руки, как коряги, так что обуваемся с трудом.

И начинаем спуск обратно к Печоре.

Вокруг снежная красота, но фотографировать ох как не просто – в одном месте я хотела остановиться, чтобы сфотать елочку, но не смогла – ветер просто утянул меня вперед.

Но на подъеме к модулям все-таки успеваю наснимать елок – в основном гнутых и округлых, как и все вокруг.

Хотя есть и редкие, стоящие гордо и прямо, наперекор ветру.

С перевала вид на бесконечные просторы. Мы все такие расслабленные и радостные после Плато. Да вот только расслабляться, оказалось, рано.

Пока мы обедали, ветер усилился, поднялась пурга. Так что ночуем в модулях. Между модулями расстояние метров 30, но один от другого уже толком не видно. Чтобы не потеряться, маркируем дорогу лыжами. Днем это казалось странным, а вот в темноте очень пригодилось. Особенно, когда из-за ветра стало тяжело дышать и почти невозможно поднять голову. Ну, зато теперь не холодно – снег просто тает на щеках. А все равно каждый выход из модуля, как в открытый космос – надо сначала надеть на себя все, а потом решиться и открыть дверь.

Наутро метель так и не стихла. Все так же шевелятся наши лыжные вешки, все тот же ветер метров 30 в секунду, и все та же белая мгла вокруг. Но сидеть здесь уже смысла нет. Так что решаем спускаться, как есть. Хорошо еще, что ветер попутный. Против такого шторма, пожалуй, мы бы не пошли. А так нормально, даже не холодно, если надеть всю одежду, а сверху еще рюкзак.

Медленно и аккуратно скатываемся в лесную зону. Ну, как аккуратно: все равно все упали, а многие и не по разу. Ну, упали, ну, в снег. Даже почти всегда можно самостоятельно встать. Зато в лесу сразу наступила тишина. И снег такими крупными хлопьями медленно-медленно падает на ветки елей.

И теперь наша дорога опять идет по тайге, по таежным рекам, среди деревьев. Но это уже, конечно, совсем другая дорога. Очень хочется сказать, что потому, что мы стали мудрее, лучше, сильнее. Но это будет не совсем правдой. Вернее, конечно, правдой, но осознание этого придет потом. А пока явно чувствуется, что дорога не такая, как была в начале, потому что мы устали, потому что уже гораздо меньше удивляет этот черно-белый пейзаж, а еще потому, что очень хочется есть. Ну вот правда, прямо все время. Нет, нельзя сказать, что это прямо голод, но так хочется печеньку, и кусок мяса жареного, и еще эклер, да, и пиццу тоже. Хотя пищевых радостей у нас тоже хватало – каждый взял какой-то приятный сюрприз для товарищей. Одна только вяленая рыбка чего стоила – просто праздник для вкусовых рецепторов после достаточно пресной походной еды. А еще много-много шоколада. И вообще к концу похода так легко радоваться простым вещам!
В какой-то момент нам навстречу проезжает снегоход, и дорога сразу становится гораздо проще – вместо рыхлого снега под ногами теперь плотная дорога.

Именно по ней мы и доходим обратно на базу геологов.

Как-то назад бежалось так быстро, что на базе у нас остался целый день. Так что гуляем по окрестностям и радуемся приближающейся весне – мягкие облака, теплое солнце и много-много звериных следов на снегу. Природа просыпается.

А для нас на этом заканчивается путешествие в зимний мир. Теперь будет долгая-долгая дорога назад. Сначала снова на «Урале» по зимнику до Ивделя, а оттуда уже на поезде домой. Каждый в свою сторону. И если приезжали сюда мы каждый сам, со своими планами, своими мечтами и идеями на этот поход, то уезжали уже все вместе, хоть и каждый в свою сторону.
А я теперь сижу и смотрю на все эти ледяные картинки на мониторе и просто радуюсь, что все это было.

05.04.18,
Aysa

  

  походы, горы  Другие статьи автора

Natura (05/08/2020)

Вот это круто! Читала и не могла оторваться! А на моменте с северным сиянием чуть не разрыдалась)) Здорово! Какие вы смелые -идти в такую погоду, зимой (про весну молчу).

Екатерина (Гость) (07/12/2018)

Осталась под большим впечатлением от вашего похода! Словно вместе с вами там побывала ))) Очень здорово! И фото супер!

Angol (09/04/2018)

Замечательный рассказ и изумительные фотографии!! А северное сияние - это фантастика!!